Данный грифонаж, состоящий из переведенных на офортную доску беглых набросков различного содержания, несомненно отражает интерес собирателей первой трети XIX века к коллекционированию графики как самостоятельного вида искусства, где демонстрация мастерства художника: виртуозное владение техническими приемами, изысканность линии и общего композиционного решения играли куда большую роль, чем содержательная сторона произведения. Сосуществование в одной композиции совершенно разноплановых по характеру изображений (голова калмыка, портреты Д.А. Олсуфьева и Дж. Кваренги, крестьянин с посохом, корова, двое беседующих на фоне пейзажа) способствовало репутации Орловского как чрезвычайно разностороннего художника, без труда справляющегося с любым жанром. Офорт являлся своего рода визитной карточкой мастера: в изображениях без труда угадываются мотивы его рисунков. Так, архитектор Кваренги, с его характерной внешностью и огромным носом, неоднакратно попадал на сатирический карандаш Орловского. В собрании ГМИИ имеется рисунок соусом и сангиной - "Нос архитектора Джакомо Кваренги" (1809), в коллекции ГРМ - целая серия шаржей. Рисунки и живописные произведения этнографического характера, с изображением типажей и быта башкир, киргизов, калмыков, черкесов также весьма характерны для творчества художника. В этой связи небезынтересна трактовка отдельных деталей композиции. Так, исследователь русской гравюры Д.А. Ровинский считал голову "в круглой шапочке" автопортретом. Однако, сравнение с другими автопортретами Орловского не подтверждает это предположение. Вероятнее всего, это голова черкеса, что находит аналогии в оригинальной графике (акварель "Всадник-черкес" из собрания ГРМ)